В чём суть:
- вы отмечаетесь в комментах
- я даю вам букву
- на эту букву вы у себя в дайри пишете пять (можно больше) героев (или антигероев, в смысле, персонажей) с комментариями.

от  Антари Бриз мне досталась буква С
король Скниктик - герой замечательной книги Роберта Сальваторе "Темный эльф", производит впечатление милого, но строгого правителя свирфов
о книге Темного эльфа мне посоветовала прочитать Антари Бриз. Открыла эту книгу еще в поезде по дороге из Москвы, однако, она на меня тогда впечатления не произвела и я ее оставила до лучших времен. Недавно обнаружила ее в шкафу. Начало было абсолютно непонятное: какой-то мальчик с лиловыми глазами, маньяк, который хочет всех замочить, настоящая ведьма Мать Мэлис и куча неясностей и вопросов. Самое интересное начинается, когда понимаешь, что темный эльф Дзирт отличается от своих собратьев. Не буду описывать его приключения, кто читал, тот знает, а кто не знаком с Дзиртом До' Урдэн те многое потеряли! Это история охватывает лишь 15-20 лет (точно не скажу), жизнь одинокого темного эльфа, который пытается найти свое место в мире. И в отличие от многих книг (того же Панова, серия "Тайный город") затягивает. Оторваться невозможно!!!!!!!! Спасибо Антари за прекрасную книгу!
лорд Скиминок - герой любимой у Белянина трилогии "Меч без имени", больше добавить нечего
Седриг Диггори - замочили его в 4 книге Поттера...
Славка Зарудный - из книги Марины и Сергея Дяченко "Армагед-дом", спорный персонаж, в чем-то положительный, в чем-то отрицательный
Сантьяга - "Тайный город" Вадима Панова - единственный персонаж, который вызвал симпатию и интерес

Нет желания что-то писать в дневник и наверно, в ближайшее время не появится. Поэтому не теряйте меня, я никуда не ушла Избранное исправно читаю и по возможности комментирую

Скажите, какая я по вашему мнению бяка www.diary.ru/~Ta-svoloch/p50512093.htm

Сегодня была на встрече с замечательным писателем-фантастом Сергеем Лукьяненко! Народу набилось в магазин не мало, учитывая, что широкой рекламы не было. Он ответил на кучу вопросов, начиная с самой первой и заканчивая последней книгой, и, конечно, была автограф-сессия!!!!!!!!!! Теперь "Лабиринт отражений" подписан лично автором!!!!!!!!!!!!!!! Говорилось насчет экранизаций: на очереди "Рыцари сорока островов" (Украина, сценарий Марины и Сергея Дяченко), "Лабиринт отражений" (Гоша Куценко в главной роли... неужели в России мало других актеров?????), трёхмерный мульт "Мальчик и тьма". Будем ждать премьер.
Всех поразил мальчик лет 13-14, который прочитал не так много, однако отлично ориентируется в творчестве Лукьяненко, и завалили автора вопросами.
После встречи я отправилась на поиски магазина "Мега", в котором ни разу не была. Добралась, на удивление, без проблем, потому что знала примерное направление К сожалению, Икею не видела вообще, с мамой и братом прогулялись по магазинам, где они успели побывать (они в Меге полдня уже тусовались). Магазин не впечатлил, как и цены. Можно что-нибудь найти, но с большим трудом. Пришла к выводу, что буду ездить только в Икею, прелести которой мне расписали вдоль и поперек. В итоге, Икея так и осталась для меня загадкой, Мега не такая "мегистая". Жаль, в Москве не посетила Мегу, по телику ее видела... Хотя бы для общего развития. В Питере торговый центр "Пассаж" мне понравился отделкой, там сохранен дух старины, а вот Гостиный двор полностью перекроен на современный лад.
P.S. После вчерашних танцев дико болят ноги, попрыгли мы от души! Сегодня меня спасли... каблуки! Училась на них ходить, чтобы не больно было, а дома кое-как передвигаюсь

Я умерла на рассвете, между четырьмя и пятью утра. Сначала стало холодно рукам и ногам, будто натягивали мокрые чулки и перчатки. Потом холод пошел выше и достал сердце. Сердце остановилось, и я будто погрузилась на дно глубокого колодца. Правда, я никогда не лежала на дне колодца, но и мертвой я тоже никогда раньше не была. Мое лицо стянуло маской, и я уже не могла им управлять. Мне было не больно и ничего не жалко. Я лежала себе и лежала, и даже не думала, как я выгляжу. В восемь часов в коридоре зашлепали шаги. Это из детской комнаты вышел мой сын Юраня.
"Босой", - подумала я. Он всегда ходил босиком, как лесной полудикий мальчик, и я всегда ему говорила: "Ноги".
Юраня прошлепал по коридору и остановился возле комнаты отца. Муж кашлянул и перевернулся.
Дверь скрипнула, - должно быть, Юраня приотворил ее и спросил заискивающим шепотом:
- Ты уже встал?
- Ну, что тебе? - спросил муж оскорбленным голосом. Он не любил, когда его беспокоили в выходной день.
- Мне надо в кино. У меня абонемент. В девять часов начало, - так же шепотом просвистал Юраня.
Ему казалось, что если он шепчет, то почти не будит отца, и тот может беседовать с ним не просыпаясь.
- Буди маму, - распорядился муж.
Он не любил, когда на него перекладывали чужие обязанности. Свои, кстати, он тоже нес с отвращением.
Дверь в мою комнату заскрипела.
Юраня помолчал, потом сказал:
- Она спит.
- Ничего. Встанет, - сказал муж.
- Она спит, - повторил Юраня. - И очень бледная.

читать дальшеВ двенадцать часов меня забрали в больницу, а на другой день выдали обратно.
На меня надели платье макси. Это платье мне привезли год назад из Парижа, и у меня тогда появилась еще одна проблема: проблема шикарного платья. Оно было совершенно неприменимо и висело в шкафу, шуршащее и сверкающее, как бесполезное напоминание о том, что человек создан для счастья.
Соседка с шестого этажа сказала:
- Ее на том свете и не примут. Молодая совсем.
- Мальчишечку оставила, - вздохнула другая соседка. Она довела своего сына до пенсии, а я даже не довела до третьего класса. Юраня приходил и уходил, гордый. Все его ласкали, и ему льстило всеобщее поклонение. Настроение у него было неплохое. Накануне я его предупредила:
- Если меня не будет и все скажут, что я умерла, ты не верь.
- А где ты будешь?
- Я поселюсь на облачке и буду смотреть на тебя сверху.
- Ладно, - согласился Юраня.
Квартира была полна народу. Я почему-то думала, что придет меньше людей. Откровенно говоря, я подозревала, что меня и похоронить будет некому. Я привыкла всегда все делать сама и одна, привыкла ни на кого не рассчитывать. И если бы я могла сама себя похоронить, я именно так бы и поступила.
Но, как ни странно, все обошлось и без меня. И место на кладбище выбили, и документы оформили.
Работник загса, женщина в серой кофте, выдала моему мужу справку, а взамен потребовала мой паспорт. Муж протянул ей паспорт, она заглянула в него безо всякого интереса, а потом порвала на две части и бросила в плетеную корзину для бумаг.
Когда муж увидел, как рвут мой паспорт, он понял, что я действительно уволена из жизни и уже ничего нельзя переменить. Теперь он был свободен, но что делать со свободой - еще не ясно. И нужна ли она ему. Как ни говори, а пользы от меня было гораздо больше, чем неудобств. Когда муж вернулся из загса домой, вид у него был приторможенный, будто он тоже объелся снотворным.
Телефон звонил довольно часто. Муж брал трубку и говорил, что я не могу подойти, потому что я умерла. Там, видимо, наступала глубокая пауза. Люди ошеломленно молчали и не знали, как себя вести: то ли расспрашивать, то ли не расспрашивать. Тот, кто звонил, - молчал. Муж тоже молчал, потом прощался и клал трубку.

А звонил ли Он? Скорее всего, нет. Ждал, когда я позвоню. В последний раз мы с ними решили: любовь - это еще не повод, чтобы ломать жизнь своим детям, и стали искать варианты, при которых бы всем было хорошо.
Мы бились, как мухи о стекло, и даже слышали собственный стук, но ничего не могли придумать.
- Давай расстанемся, - предложила я.
- А как жить? - спросил он.
Этого я не знала. И он не знал.
- Ну, давай так, - сказала я.
- Это не жизнь.
- А какой выход.
- Если бы я разбился на самолете, это был бы самый счастливый конец.
- А как же дети? - спросила я.
- Они будут любить мою память.

...Интересно, звонил ли Он? Или позвонит через два дня, как обычно.
- А она умерла, - скажет муж.
Он замолчит. И муж замолчит. А потом муж попрощается и положит трубку. Вот и все. Без вариантов.
Хоронили меня через два дня.
Снег почти сошел, бежали ручьи. Земля была влажная, тяжелая, и это производило удручающее впечатление на живых.
Рядом было несколько свежих могил, украшенных искусственными венками, а сверху покрытых целлофаном.
Сойдут дожди и грязь, целлофан снимут, и могилы будут иметь нарядный вид.
Земля застучала о мой гроб.
Холмик получился маленький едва, заметный над землей. Его засыпали живыми цветами, и это было лучше, чем венки, хотя венки практичнее.
А потом я увидела Бога.
Он был молодой и красивый.
Я подошла к Нему в длинном блестящем платье и посмотрела в Его глаза.
- Прости меня, - сказала я.
- Люди просят, чтобы я оставил их на земле подольше, а ты взяла и ушла сама. Зачем?
- Я не видела выхода.
- А это выход?
- Здесь нет вариантов. Я устала от вариантов.
- А потерпеть не могла?
- Я не могла больше так жить не могла ничего изменить.
Что-то тревожащее достало меня из прежнего существования, и я заплакала.
Он погладил меня по волосам:
- Не плачь, я жалею тебя. Видишь, я тебя жалею.
- Я тебя звала. Я ждала, что ты нас рассудишь. Почему ты меня не слышал?
- Я тебя слышал. Я тебе отвечал: потерпи, все пройдет.
- А прошло бы?
- Ну конечно. И все еще было бы.
- Неужели было бы?
- И еще лучше, чем прежде.
- Но почему же я тебя не слышала?
- Потому что Любовь в тебе была сильнее, чем Бог. Ты ее слышала.
Бог провел ладонью по моей щеке, стирая слезу. Он был высокий, длинноволосый, похожий на современных молодых людей. Только глаза другие.
Над нами, как блестки на моем платье, искрилась звездная пыль.
- Что ты хочешь? - спросил Бог.
- Я хочу увидеть Его.
Бог повел меня по Млечному Пути. Потом остановился и, взмахнув рукой, выпустил мою душу.
Моя душа долго летела во мраке, потом окунулась в свет.
Покружилась над его домом и влетела в раскрытую форточку. Присела на подоконнике.
Он сидел за столом и играл с дочерью в подкидного дурака.
Я осторожно подошла к нему и заглянула в карты. Он проигрывал. А я не могла ему подсказать.

Он позвонил через два дня. Как обычно.
Я подняла трубку.
Он молчал. Но я его узнала. Я сказала:
- Вот я умру, и ты проиграешь свою жизнь.
- Ты помрешь, как же... - отозвался он. - Только обещаешь...
Мы снова замолчали. Мы умели вот так молчать подолгу, и нам не было скучно. Мы стояли по разные концы города и слушали дыхание друг друга.

Риверданс, Евровидение 1994

Обстоятельства не позволяют моей одногруппнице учиться в аспирантуре.... Даже боюсь, спросить, что будет дальше? Какая еще плохая новость следующая?